– Уберите это дикое животное отсюда, пока оно меня не укусило. – Она нажала на кнопку, и стена отъехала в сторону.

Охранники, чьи белые костюмы сливались с окружением, сделали шаг вперед и выполнили приказ.

– Куда вы меня ведете? – Рейна повернула голову к женщине, которая была непонятно кем. – Что происходит?

Она не получила ответа. На неестественно неподвижном лице не дернулся ни один мускул.

– Эй! – Рейна напрягла свои мышцы в готовности защищаться.

Одна против трех часовых и двух сумасшедших ученых. Ее шансы оставляли желать лучшего.

Она подняла руки и перестала сопротивляться. Воспользуется своей силой, когда у нее будет более благоприятная возможность. Часовые толкали ее вдоль коридора. Рейна попыталась изучить все, что ее окружало. Белые стены. Везде. Все белое. Дверь, которую она даже не заметила, скользнула в сторону, открывая за собой пространство, которое тоже выглядело стерильным и неуютным. Рейна вздохнула и без дальнейшего изучения своего окружения поняла, что у нее не было никаких шансов выбраться из такой комнаты, как эта.

16

Рейна уселась на твердую койку, на которой не было ни подушки, ни одеяла, и подперла подбородок руками. Ее либо оставили здесь ненадолго, либо просто не хотели, чтобы ей было удобно. Она закрыла глаза и постаралась сконцентрироваться и проанализировать ситуацию. Ладно. Она была заложницей, и ее явно не планировали немедленно убивать. Иначе ее вряд ли бы так тщательно дезинфицировали. Но что произойдет, когда Благословенные получат то, что хотят? Ее отпустят? Если рассматривать эту проблему, такой исход не особенно реалистичен. Она снова открыла глаза и быстро соскользнула на койку. Пожизненное заключение, принудительная работа в шахтах, казнь или существование в качестве лабораторной крысы? Это точно будет один из этих сценариев. У нее было чувство, что ей недоставало воздуха. Ох уж эти узкие комнаты! Ее нервировало нахождение взаперти. Стены что, сужались? Комната становилась все меньше и могла задавить Рейну. Она бегала кругами, прыгала на койку и обратно, проходила мимо двери, которая идеально утопала в стене. Снова на койку и снова на пол. Она не знала, как долго занималась этим, но страх будто притаился у нее за спиной и толкал ее. Наконец она обессилела и упала на пол. В ее пучке, который почти развязался из-за активных телодвижений, лежал браслет с дождевой каплей. Он давил на кожу головы. Все кружилось перед глазами, комната превратилась в яркий белый поток, пронизанный бликами неоновых огней. Дождь дает надежду, милая. Рейна смахнула капельку пота со лба. Возможно, была надежда, возможно, был план по ее спасению. Она не должна сдаваться, она должна в это верить. Непогода ничего не боится, непогода ничего не боится. Непогода…

Два раза ей принесли воду, один раз – кашу. Это все. Единственное, что хоть как-то помогало сориентироваться во времени. В камере всегда было светло, настолько, что свет мешал ей спать при закрытых глазах. Она кричала на лампы, чтобы те погасли. Было слишком светло, она плакала и думала, что лучше вырвать глаза. Она не знала, сколько ей здесь придется оставаться.

Дверь открылась; четверо часовых ожидали ее на пороге. Четверо. Она была измождена недостатком сна и бессильна от голода.

– Куда вы меня поведете? – спросила она, даже не ожидая, что получит ответ.

Рейна сжала руки в кулаки, чтобы не дрожать, и вздернула подбородок. Она смотрела вокруг себя, изучала окружение, чтобы получить какую-то подсказку или просто информацию. Искать какой-то выход из ситуации было лучше, чем думать о безнадежности своей судьбы. Все, что ей было нужно, – маленькая искорка надежды.

Стена отодвинулась, и они вошли в лифт. Рейна уже однажды ездила на таком, но ей было не по себе. Было тесно, и ты не знаешь, чего ожидать, когда двери откроются. В этот раз ее ожидал теплый солнечный свет. И огромная толпа. Никаких альтернатив, никаких возможностей сбежать. Вот почему она не любила лифты. Ее толкнули, и она шагнула вперед. Крики становились громче, и она поняла, что стоит на сцене. Рейна тяжело сглотнула и огляделась. Где она была? Точно не в Сером округе. Солнце светило слишком сильно, и небо было слишком чистым и голубым. Его цвет был таким ярким, что Рейна не могла оторвать от него взгляда. В каком они округе? Дома здесь были светлее, чище, и стекла выглядели чище. Где-то были окна на всю стену, но они казались тусклыми, и в них нельзя было заглянуть. Блестящие дроны, болтавшиеся в воздухе, выглядели новее, чем те, что в Сером округе. А еще здесь были цветы. Перед домами и на их стенах. Даже на сцене рядом с Рейной стоял куст с пышными золотыми цветами. Сцена… Листо Каллисто!

– Нам нужно поговорить с повстанцами. Попроси их о диалоге, – прошипел Морфей, проходя мимо нее.

На нем была фиолетовая одежда из дорогого, плотного материала, в нее были вшиты лампочки. Его рубашка была расстегнута так, что можно было видеть идеальное мускулистое тело.

«Он не очень-то соответствующе одет», – подумала Рейна с сарказмом.

На его плече сидело животное медного цвета. Это было что-то, чего Рейна раньше не видела. Смесь кошки и лемура с длинным шелковистым мехом и огромными ушами. Он носил ожерелье из фиолетовых камней, подходящее к наряду.

– Я не могу тебе больше ничего гарантировать, малышка.

Он вышел на сцену. Мышцы его лица были напряжены, и на лбу виднелись морщины беспокойства. Рейна не знала, что у Благословенных вообще бывают морщины, не говоря уже о беспокойстве.

– Мои любимые граждане Авентина!

Авентин. Она была в столице. Рейна никогда не могла себе представить, что побывает в Золотом округе, даже в мечтах. Правда, предпочтительнее было бы оказаться тут в качестве посетителя, а не заложницы. Ее поставили на колени перед дроном с камерой. Она попыталась не смотреть в камеру. Нельзя трястись и нельзя дергаться.

Морфей рассказывал, как страна Хоуп поднялась из пепла, каким восхитительным и спокойным может быть их мир, если повстанцы не будут пытаться сеять раздор и нарушать порядок. Он рассказывал, как обычно, об успехах в борьбе с Красной Чумой, которую все хотели уничтожить, и продемонстрировал видео из Белой Жемчужины с учеными, которые показывали обнадеживающие спасительные растения.

Рейна не так много слышала. Она смотрела на людей перед сценой, на эту армию отполированных фарфоровых кукол. Они внимали словам своего любимого принца, блаженно улыбались, будто их мозги были расплавлены специально, чтобы в голове оставалось больше места для его речей.

Слова проецировались в воздух над толпой, вылетая, как бешеные птицы. «Нет места для террора!» «Больше дронов, больше безопасности!» «Нет Тройкам в Авентине!» – гласил лозунг над юной девушкой. Все эти слоганы снова и снова взрывались и опять появлялись в воздухе. Рядом светились слова «Нам нужна безопасность!» над головой мужчины, они периодически сменялись словами «Мы не хотим жить в страхе!». «К черту призраков!» «К черту террористов!»

В Рейне проснулся гнев. Эти люди боялись не только ее. Они боялись всего, что могло нарушить их покой. Они хотели слушать глубокий и звучный голос своего принца и верить всему, что он обещает, и надеяться на безопасность и мир.